Алёна Исакова: «Очень прошу не выносить в заголовок слово "Международник"»

ТЕКСТ  Мария Беликова
Просмотров 1861    / Июль 2021 /
Поехать ради репортажа в Бухенвальд в начале локдауна? Договориться об интервью практически с любым героем? Найти и исправить более ста ошибок в журнале? Уверены, ради «Международника» наш выпускающий редактор Алена Исакова готова и не на такое! Редактор RT France, победительница «Умниц и умников», староста (комсомолка, спортсменка и просто красавица) – такой предстает Алена перед командой «Международника». Но о том, как она к этому пришла, знают единицы. История Алены – пример огромного трудолюбия и очередное доказательство того, что при желании можно достичь всего, что захочешь. Об этом – в нашем новом интервью.

Как ты оказалась в журналистике?

Случайно. Я никогда не хотела быть журналистом. В школе увлекалась биологией. Это был единственный предмет, в котором я была уверена, но на ОГЭ неожиданно получила четверку. «Нужно сделать все, чтобы на ЕГЭ было лучше», – решила я тогда. Если у меня что-то не получается с первого раза, мне всегда хочется дойти до конца. И я усиленно занялась биологией, даже стала первой на региональном этапе всеросса.

Чуть позже в моей жизни появились «Умницы и умники». Мне повезло я победила, но все равно продолжала готовиться к ЕГЭ (победа в олимпиаде дает возможность поступить на МЖ-МЖ без экзаменов – прим. ред.), чтобы попасть на биологический факультет МГУ. Всегда о нем мечтала. 

Почему ты все-таки пошла на МЖ?

До сих пор не знаю. Я сдала вступительный экзамен на биофак, а затем оригиналы документов отнесла в МГИМО. Это был мой запасной вариант. Когда заполняла анкету в приемной комиссии и выбирала язык, то думала: «Ладно, напишу французский, все равно не буду здесь учиться».

Результаты пришли в конце июля, в пятницу, ­– 90 баллов, на бюджет биофака точно проходила. А в субботу МГИМО публиковал список тех, кто зачислен на первый курс по олимпиаде. Меня переклинило: может, не МГУ? Я не спала всю ночь. Открывала программы и сравнивала: история журналистики или анатомия, французский или биохимия. 

В пять утра мы с мамой решили поехать в Москву (родной город Алены – Вязники ­– прим. ред.).  Мы добрались до МГИМО, я села на лавку и разрыдалась. Не могла принять решение. Когда перестала плакать, оказалось, что приемная комиссия уже не работает. Так я и поняла, что остаюсь здесь. Мы вышли на улицу, и светило солнце, хотя до этого шел сильный дождь. Думаю, произошло так, как и должно было быть.

Как ты себя чувствовала первое время в университете?

Первые два курса я ощущала себя лишней. Учить язык у меня не получается, произношение плохое, статьи переписывают. В такие моменты думала, что совершила ошибку и нужно было идти на биофак.

Это чувство прошло только на третьем курсе, когда я начала активно работать в «Международнике» и привыкла к французскому. Хотя даже сейчас я хочу взять какой-нибудь курс по биологии, чтобы закрыть гештальт. Иначе не успокоюсь.

Почему на третьем, если в команде «Международника» ты с первого курса?

Сначала я хотела стать частью Студенческого союза. Правда, со временем я ушла в учебу, занялась языками и не брала задания, ссылаясь на то, что нет времени. На что мне Лера Дзюбанова (глава пресс-службы в 2018 году ­– прим. ред.) как-то сказала: «Алена, свободного времени нет ни у кого. Реши для себя, интересно ли тебе это. Если нет, то это не нехватка времени, а нехватка интереса». Она была права, и я ушла из пресс-службы. А этот вопрос с тех пор я сама часто задаю ребятам в «Международнике».

А чем ты занималась в нашей редакции в начале своего пути?

С «Международником» у меня тоже сначала не получалось. Я писала тексты, но все они переписывались. Да и материалов было немного, одно-два интервью за семестр. Все изменил выпуск про Крым.

Почему?

Я совсем не умела писать, но мне хотелось развиваться.

Для «Крымской пятилетки» я стала брать темы, которые никому не нравились. Я считала так: если хочешь учиться – бери любые задания, даже самые занудные, потому что это шанс хоть что-нибудь написать. Тем более, когда есть люди, готовые проверять твои тексты.

В этом выпуске я написала три статьи, больше всех, поэтому меня обидело, что Глеб не указал меня первой в списке авторов. И даже второй. И даже третьей. Я была пятой.

Зато в последних выпусках ты всегда в начале списка!

Потому что сейчас я переписываю каждую третью статью. А тогда я разозлилась и решила работать на опережение. Хотелось заявить о себе да и просто помочь.

Когда мы работали над выпуском про постсоветское пространство, Глеб попросил каждого проверить свою статью на ошибки. Не знаю почему, но я села и стала вчитываться в каждый материал. Нашла около 30 опечаток.

В следующем выпуске «МГИМОЛОДЫЕ» я уже была корректором. Но Марина (Марина Закамская – редактор 2018-2020 – прим. ред.) называла меня третьим, альтернативным редактором.

А как из альтернативного редактора ты стала выпускающим? Тебя попросили занять эту должность?

Нет. Моя проблема в том, что я суюсь во все, даже туда, куда не просят. Глеб скидывал мне тексты на обычную проверку, а я проверяла и орфографию, и стиль, и порядок предложений. Меня никто об этом не просил, но я видела слабые моменты и знала, что их можно улучшить.

Это перфекционизм?

Это желание сделать хорошо. Глеб называет это «желанием испортить другим настроение» (смеется).

Если говорить о твоих материалах, какая статья запомнилась больше всего?

Интервью с Даней Искандровым. Когда мы готовили выпуск «МГИМОЛОДЫЕ» про активных студентов университета, Глеб написал в беседе:

– У нас новый герой. Данил придет через три часа.

– А что о нем известно?

– Он мой друг и татарин.

– Окей.

У меня было мало времени, чтобы найти информацию и придумать вопросы. Еще меньше на то, чтобы написать статью (сдать нужно было на следующий день). В итоге это оказалось одним из крутейших моих знакомств.

А кто больше всего запомнился из героев, которых удалось найти для журнала самой?

Дочка Германа Титова. Я листала страницу о космонавте в «Википедии» и обнаружила, что его дочь училась в МГИМО. Значит, нужно попробовать с ней связаться. В ВК и в Facebook я ее не нашла, пришлось писать руководителю музея Титова на Алтае. Через нее я получила контакты.

О чем нам говорить? Тогда я понятия не имела. Утром мы созвонились: я лежала на полу, болтала ногами и болтала с ней по телефону. Вышло довольно неплохо!

Но редактировать тебе нравится все же больше, чем писать?

Да. Мне нравится придавать форму тексту, и у меня это получается. Раз я могу делать тексты лучше, то, наверное, стоит развиваться в этом. Редактура – это когда ты осознанно отказываешься от развития собственных писательских навыков для того, чтобы помогать другим. Это мой выбор.

Что входит в твои обязанности в «Международнике» сейчас?

В этом году я стала возглавлять редакцию социальных сетей. Придумывала темы, искала героев, работала с авторами. Одной этим заниматься невозможно, поэтому мы с Глебом разделили ответственность за различные рубрики в соцсетях, а выпуски формировали совместно. Когда мы готовили номер про космос, я почти не спала. Всю ночь редактировала статьи, потому что времени было мало. За день я могу проверить статей шесть, Глеб – меньше, он внимательнее вчитывается. Редактирует, как он сам говорит, «с нежностью и любовью».

А как редактируешь ты?

Я скорее реактивно. Либо зачеркиваю все, что мне не нравится, либо просто добавляю правки для авторов. Над финальной версией, правда, сижу дольше.

А как ты все успеваешь совмещать с учебой и работой? У тебя ведь всего 24 часа.

Жертвую личным временем и своими интересами, потому что для меня «Международник» в приоритете.

Когда я брала интервью у Глеба, то пообещала себе, что буду делать все, что от меня зависит, чтобы «Международник» существовал и развивался. Это важно, потому что нет другой такой платформы в университете, которая бы позволяла ребятам обмениваться опытом, брать интервью, писать репортажи, получать бесплатную обратную связь, спокойно ошибаться и пробовать себя в журналистике.

Блиц

Три любимых журналиста

Первый – Марина Ахмедова.

Второй – Елена Костюченко, она пишет очень сильные репортажи для «Новой газеты».

Третий – Соколов-Митрич.

Текст, кадр или звук?

Текст, хотя на работе я им почти и не занимаюсь. Выручает «Международник».

Если не журналистика, то...?

Биофак.

Если бы ты была журналистским жанром, то каким?

Очерком.

Мне нравится, что очерк рассказывает истории от третьего лица. Для интервью нужен интерактив с героем. Это забирает много энергии. Для репортажа – огромное любопытство. У меня его нет. А очерк отдает чем-то традиционным, но в то же время душевным. Мое!

Человек, у которого ты хотела бы взять интервью?

Тот, чья история еще не рассказана.

Для меня «Международник» – это...

Все, что я сейчас имею.

июль 2021