«Иврито-арабские» языки, и кто в МГИМО может обучить им даже дельфинов

Хотел ли ты до МГИМО изучать иврит? Указывал ли его в анкете при поступлении?

До института я много читал про Китай и пытался учить китайский. Но я знал, что при распределении олимпиадникам по истории – а я трижды призер всеросса – в МГИМО дают редкие языки. Когда приехал поступать, спросил парня в приемной комиссии, какие есть языки в этот раз. «Венгерский, монгольский – не очень, вот португальский – ничего. Иврито-арабские языки – тоже хорошо», – ответил он. Так и запомнил. Долго думал, что выбрать в заявлении. В итоге написал: «английский, иврито-арабские языки». Как написал, так и получилось: в конце августа зачитывают распределение по языковым группам: «Егорушков – английский, иврит, арабский». Только иврит не услышал, думаю, буду учить арабский – вау, круто!

Как узнал, что будешь учить еще и иврит?

Второго сентября прихожу на пары. Препод говорит: «Шалом!», открывает дверь, манит. Мы садимся за парты, он снова говорит на иврите, потом переходит на английский: «Hello! Do you speak Hebrew?» Отвечаем: «No». Он спрашивает в ответ: «How, then, can I teach you?». Минуту выдерживает мхатовскую паузу и абсолютно невозмутимо начал говорить на русском о себе и иврите. Мы со смеху упали, думали, он иностранец.

Как удалось полюбить язык? Мне говорили, что в общежитии МГИМО ты даже порой ходил в кипе и напевал еврейские песни.

Когда поступал, я поставил себе задачу: какой бы язык у меня не оказался, я полюблю его всей душой. Думаю, что я с ней справился.

Первые две недели в МГИМО были самыми тяжелыми, я ничего не успевал, сдавал задания наполовину сделанными. Но стоило посвятить языку полностью одно воскресенье, и начиная с третьей недели все стало потихоньку получаться.

Со времен изучения китайского у меня была метода: чтобы выучить иероглифы, брал листок А4, разделенный на квадратики сантиметр на сантиметр, и в каждом квадратике прописывал иероглиф. Я это вспомнил и каждый день начал так учить по 30 новых слов. Чтобы выучить слово на иврите, мне хватало всего 2 строчки. Я садился, прописывал эти слова и проговаривал: «Шаааалом, шалом, шалом. Келев – собака - келев, кеееелев…». Соседи по общежитию смотрели косо. В итоге они вылетели, а я нет.

В чем были сложности в изучении иврита? Например, в сравнении с английским.

На мой взгляд, иврит гораздо проще и логичнее английского и чем-то очень похож на русский. В МГИМО я поступил с ужасным английским и только благодаря преподавателям института довел его до хорошего уровня. Можно сказать, что эти два языка я изучал параллельно, поэтому не искал различия и трудности в изучении одного или другого. В Израиле я постоянно говорю на иврите, даже если со мной пытаются заговорить на английском. Здесь все очень удивляются тому, что неместный знает иврит, и еще больше открываются, если это первая встреча или знакомство.

Когда ты впервые свободно заговорил на иврите?

У нас преподаватель такой классный был, Юрий Ильич Костенко. Харизматичный, невысокий, с брежневскими бровями и гений – он даже дельфина научит говорить на иврите. К концу второго курса мы прошли всю грамматику, всю базу. И на каникулах я поехал в языковой лагерь по английскому в город Дахау в Баварии. Лагерь был посвящен памяти жертв Холокоста. Как только приехал, первые люди, которых увидел, – израильские девчонки. И закричал: «Шалом!» Они удивились: ты болтаешь на иврите? Выяснилось, что да, я болтаю на иврите, могу спокойно с девчонками разговаривать, с пацаном-израильтянином приколами обмениваться. Приехал учить английский в Германию и болтал там на иврите.

А много студентов изучают в МГИМО иврит?

Формально иврит у нас относится к редким языкам. Как дари, монгольский, венгерский. Набирают группу раз в четыре года. Но очень многие ребята берут иврит третьим. Обычно это те, у кого есть еврейские корни, они чувствуют зов сердца. Также это студенты, которые хотят попасть в МИД на ближневосточное направление и понимают, что одного арабского им мало, чтобы выдержать конкуренцию. А есть еще те, кому просто интересно: «Иврит, классно, почему бы не поучить?».

Стихи Айтматова на иврите и споры об одежде на пути в посольство

На четвертом курсе ты попал на стажировку в российское посольство в Израиле – этого пришлось добиваться или просто повезло?

Помнишь, как в последней книге про Гарри Поттера, где он на пороге смерти встречает Дамблдора и спрашивает его: «Это реальность, или это происходит в моей голове?», и в ответ Дамблдор говорит: «Это происходит в твоей голове, но почему это не может быть реальностью?»

Я думаю, для меня это и судьба, и то, к чему я стремился. Если бы не судьба, мы бы сейчас не разговаривали. А если бы я не стремился к этому, был бы разгильдяем – тот же результат.

Расскажи про первую стажировку: что она значила для тебя? Стала ли ключом к пониманию, твоя это профессия или нет?

Да, тогда я впервые ощутил, что просыпаюсь и иду на работу с радостью и что не хочу с нее уходить. Я посмотрел Израиль, понял, что он мне нравится. По вечерам купался, ходил по местным рынкам, общался, знакомился с людьми.

Я осознал, что не зря учился в МГИМО, не зря изучал иврит и, что все-таки не зря мои соседи косились на меня, когда я сам с собой разговаривал на этом языке.

Какие особенности Израиля ты заметил, что понравились больше всего?

Прежде всего – его разнообразие. Тель-Авив, Хайфа, Иерусалим, Бней-Брак – каждый город по-своему особенный, каждый – уникален, а сам Израиль – это перекресток культур.

Но, конечно, самая большая особенность Израиля для меня – это еврейский народ со своей смекалкой и фантазией. То, чего они достигли, абсолютно точно достойно удивления и восхищения, отчасти подражания. А еще израильтяне никогда не волнуются и находятся в постоянном релаксе. Думаю это то, чему нам нужно у них поучиться.

В интернете можно найти видео, где ты во время стажировки читаешь стихи Айтматова на иврите. Почему ты решил его записать?

В августе 2018 года, в последние дни моей первой стажировки, мне предложили поучаствовать в мидовском флэшмобе в честь 90-летия Чингиза Айтматова. В рамках акции дипломаты в разных странах читали его произведения на местных языках. Меня попросили прочитать на иврите. Мы выбрались в Яффу, в пригород Тель-Авива, забрались на горку, откуда открывался отличный вид на город и море. Я прочитал отрывок из романа «И дольше века длится день», в котором коршун летит над казахской степью, над площадкой Сарозекского космодрома, там копошатся люди, а он пролетает мимо и размышляет…

А чем вторая стажировка отличалась от первой?

Она была весной 2019 года и запомнилась тем, что я праздновал день рождения. Все дипломаты, сотрудники посольства очень тепло меня поздравили. Я понял после этого, что посольство – это семья, что мне по сердцу и земля, и коллектив, и работа.

Сложно ли было после двух стажировок попасть на работу в посольство?

Ждал я эту командировку полтора года, стажировался в МИДе, потом начался карантин, который спутал все планы. Маялся, пока в декабре 2020 года наконец не попал в посольство. По-моему, я последний с нашего потока уехал. Хотя сколько ребят училось на нашей магистратуре, по-настоящему талантливых, умных, заинтересованных в службе государству, далеко не всех взяли в МИД. Мне кажется, с каждым годом престижность государственной службы растет. Это видно и по фото с ежегодного приема молодых дипломатов министром иностранных дел – вокруг Сергея Викторовича Лаврова все больше новых сотрудников. Но растет и конкурс на работу в МИДе.

Чем же ты занимался эти полтора года в ожидании командировки?

Полгода успел поработать в колл-центре на иврите. Это был британский интернет-магазин одежды, среди продаж которых Израиль занимает первое место. А колл-центр им было выгоднее держать в России, в Домодедово. Я нашел вакансию там случайно, по приколу откликнулся. Шутка перешла в то, что я нашел потрясающую работу. Пять дней в неделю 8 часов в сутки болтаешь на иврите, переписываешься в чатах, пишешь эмейлы. Число обращений зашкаливает, садишься в наушниках и постоянно сыплются звонки. И это никак на парах по ивриту – в комфортных условиях, дают время на подумать. Ситуация стрессовая, израильтяне, как правило, давят, возмущаются: «Я заказывал 5 брюк, почему пришли только 4?!», «Я заказывал 37 размер, почему пришел 45?!», «Я заказывала лифчик и трусы, почему мне пришли только трусы, где мой бюстгальтер?!». Первый месяц было тяжело, а потом въехал, под конец вообще с ними уже спорить мог. Опыт был незабываемый. Я научился говорить на иврите в стрессовой ситуации, при чем на разговорном языке, быстро формулировать мысли, договариваться.

Работа и жизнь в Израиле: неожиданные бракосочетания, ночные звонки, апельсины в православном монастыре и посткарантинный фалафель

Что ты чувствовал в первый день работы в посольстве?

Сам о чувствах я говорю плохо, так что дам слово коллегам. Они, когда я приехал, да и сейчас, мне говорят: «Что ты такой веселый, что ты такой довольный, чего улыбаешься?». А чего я улыбаюсь? Потому что я наконец приехал сюда, у меня классная работа, классные коллеги, есть чем заняться и на хлеб зарабатывать. Шикарные условия! Поэтому довольный.

Что входит в твои обязанности на посту атташе?

Чем только не занимаюсь, но мои обязанности можно свести к двум составляющим. Я атташе консульского отдела посольства, который помогает людям в сложных правовых вопросах, в тяжелых ситуациях. Соответственно работа у меня – с людьми и с документами. С людьми, правда, в первые месяцы работы взаимодействовал мало из-за очередного большого локдауна, который начался перед новым годом и закончился в феврале. Мы принимали только в самых исключительных ситуациях, когда что-то угрожало жизни, здоровью и безопасности наших граждан. Сейчас Израиль – лидер по компании вакцинации, больше 60% населения (5,4 млн человек) уже вакцинированы. Но еще эта страна и лидер по количеству дней, проведенных в локдауне, их за все время было три.

За время работы в посольстве попадал ли ты в какие-то нестандартные ситуации?

Раза три или четыре довелось заключать брак. В первые дни работы, ещё до карантина, сижу на дежурстве, приходит молодая пара. Говорит: «Хотим расписаться». Сотрудница консульства готовит свидетельство о браке, актовую запись в журнале. Мы идем в зал с флагом Российской Федерации. Я прямо как сотрудник ЗАГСа рассказываю права и обязанности, спрашиваю, готовы ли взять в жены эту девушку, готовы ли вы выйти замуж за этого молодого человека. Говорю: «В соответствии с властью данной мне законом РФ объявляю вас мужем и женой, любите друг друга, берегите друг друга, цените друг друга». За первую неделю три или четыре таких бракосочетания. Вот так я скреплял союзом любящие сердца.

Можно сказать, что все ситуации в посольстве нестандартные. Даже та работа, которую я выполняю регулярно, каждый день приобретает свои тонкости. Здесь нет шаблонов, каждое действие требует нестандартного подхода.

А были ли какие-то запоминающиеся мероприятия, приемы?

19 апреля мне посчастливилось быть переводчиком на презентации русскоязычного издания Атласа карт палестино-израильского конфликта. Это потрясающая книга, в которой очень много карт – то, чего мне так не хватало во время обучения в МГИМО! Главный гость и автор атласа, профессор Шауль Азриели, отличился богатой эрудицией, ясностью мышления и тонким чувством юмора.

А 10 июня состоялся торжественный государственный приём по случаю Дня России, в котором приняло участие несколько сотен человек – представители дипломатического корпуса, журналисты, учёные, деятели культуры и представители деловых кругов. Моя роль была довольно скромной – помощь в регистрации гостей и лингвистическая поддержка. Те же дипломаты, которые непосредственно отвечали за организацию мероприятия, провели колоссальную работу, устроили пышный и красочный праздник на берегу моря под заходящими лучами жаркого южного солнца.

Много обращений приходится рассматривать ежедневно?

Да, по срочным вопросам – в любое время суток. Самое обычное – это уже в глубокой ночи звонок о том, что нужно выполнить какое-то поручение. Израиль третий по численности наших соотечественников – здесь проживает 165 тысяч граждан России, только по нашим данным. С этой страной у нас безвизовое соглашение: если ты не собираешься заниматься здесь трудовой или коммерческой деятельностью, то можешь спокойно находиться в Израиле до 90 дней. Звонков и так много, а когда откроются границы, чувствую, будет еще больше.

В Израиле много наших соотечественников, говорят на русском, есть русские магазины. Почувствовал ли ты вообще, что уехал из дома?

Да, конечно, Израиль очень сильно отличается от России. Евреи, которые приехали из бывшего СССР, переняли местную ментальность, уже отличаются от тех же самых русских евреев. Сильно отличаются погода, архитектура, стиль вождения.

Есть уголки, которые напоминают Россию. Чаще всего они связаны со святыми местами. Я успел побывать в русском подворье в Яффе: православная церковь и апельсиновый сад. Ещё на стажировке побывал на экскурсии в Горненском женском монастыре в пригороде Иерусалима. Домики, знаешь, напоминают русскую деревню. В моем Новосибирске в частном секторе таких домиков море. Наличники синенькие. Но домики-то русские, монахини русские, квас, которым они угощают, русский. А на грядках растут памела, арбузы, финики, апельсины. Хотя дух, все равно, русский.

В Тель-Авиве, кстати, не так много людей говорит на нашем языке. Русские больше живут в других городах – Араде, Хайфе, Бат-Яме. А Тель-Авив – город двунадесяти языков. Есть местные израильтяне, есть арабы, есть евреи-французы, евреи-американцы, евреи из восточноевропейских стран. Кого тут только нет…

На чем сейчас строятся отношения России и Израиля?

Думаю, они строятся на желании понять друг друга. В новостях мы часто видим упоминания официальных лиц России и Израиля, их встреч и телефонных разговоров, взаимных государственных визитов. Идет активный диалог, мы ищем общий язык, а, может, уже нашли. Думаю, на этом желании, осознании того, что наши страны важны и нужны друг другу, и строятся взаимовыгодные отношения.

Как ты считаешь, с чем связан интерес простых россиян к Израилю? Почему многие стремятся туда переехать?

Вероятно, из-за климата, истории, еды, культуры. Про эту землю многое сказано. Сказано в Библии, в Торе, в Коране – три мировые религии чтят эту землю. Все-таки что-то в ней есть, наверное, какое-то необъяснимое и непостижимое притяжение и магнетизм.

Предположу, что многие приехали сюда благодаря родственникам, либо у них есть еврейские корни, которые по израильскому закону о возвращении дают им право на репатриацию. Но вместе с тем, сюда едут и те люди, у которых нет такого права. Например, это православные священнослужители, многочисленные паломники.

Существует мнение, что работать и жить в Израиле опасно из-за военной угрозы. Это правда?

Любой сотрудник российского загранучреждения – неважно, в Израиле он, Америке, Белоруссии или Зимбабве – обязан проявлять разумную бдительность и осторожность независимо оттого, есть в стране военные конфликты или нет. Израиль, конечно, в этом смысле страна не совсем обычная. Согласно нормативам жилищного строительства, в каждом доме должна быть комната безопасности. Вот у меня такая комната в доме, она обита железом. Во время недавней эскалации насилия в стране приходилось несколько раз укрываться в такой комнате, забаррикадироваться и слушать сводки армейского радио. Сейчас же, когда всё закончилось, я чувствую себя полностью защищенным, соблюдая разумные меры предосторожности, общие для всех стран.

Планируешь ли ты после этой командировки продолжить заниматься Израилем? Или, может, хочешь вообще остаться жить в этой стране?

Я скучаю по России, по снегу, поэтому ответ на второй вопрос – нет. Что касается работы, то на дипломатической службе, как известно, действует принцип ротации. И место нашей работы постоянно меняется: то в определенной стране, то в аппарате МИДа на Смоленской площади в Москве. Если я буду на дипломатической службе, то постоянно работать в Израиле мне никто не даст. Наверное, это и к лучшему.

Что изменилось в твоей жизни, когда в Израиле сняли большинство карантинных ограничений? Кроме увеличения числа посетителей и обращений на работе.

Окрылись местные знаменитые кафешки, рестораны. Теперь хочется попробовать как можно больше блюд израильской кухни – фалафели, сабихи, шавармы, кашерное и не очень мясо. Для израильтян хорошо поесть – это как национальный вид спорта.

Приятно видеть, что Израиль возвращается к обычной жизни – гуляет, веселится, вальяжно лежит на пляже и гудит в клаксоны в непроходимых тель-авивских пробках.

В финале нашей беседы можешь описать Израиль тремя словами?

Солнце, балаган, Святая Земля – больше чем три слова получилось, но так даже лучше.