08:34 по Калифорнии:

— Добрый день, меня хорошо слышно?

— Да! У меня, правда, раннее утро, но добрый день.

— Прости за задержку, у меня зум упал, никак не мог подключиться.

— Да все в порядке, бывает. У меня вчера упало дерево на провода — интернета не было весь день. В Санта-Крузе такое случается пару раз в год, но для коллег все равно звучит как отмаза.

Ты сейчас находишься в коливинге в Калифорнии?

Да, вот уже третий год мы здесь живем с супругой Анастасией в особом формате: постоянно приезжаем и уезжаем. Примерно такие отношения у нас и со всеми другими местами, так что в целом мы чувствуем себя кочевниками. Это очень приятное коммьюнити, в котором мы решили осесть и поработать над нашим собственным проектом — коливингом «Станция Смена».

А как ты начинал интересоваться темой коливингов?

До «Смены», которой исполнилось четыре года, мы ни о чем таком не знали. Делали себе елочные шары в Москве и путешествовали вдвоем. Это все, конечно, было круто, но вокруг не хватало единомышленников, которые так же путешествуют и ведут проекты удаленно. Мы не нашли похожего сообщества в русскоязычной среде и решили создать его сами. Лучшим способом законнэктиться показался коливинг. План был такой: взять один большой дом в райской локации и просто пригласить туда людей. Мы сделали пост в ВК и написали: «Приезжай на Шри-Ланку и живи бесплатно». Мол, будем вместе тусоваться, лекции и воркшопы друг другу читать, живи бесплатно. Но если тебе понравится проект, можешь оставить пожертвование донэйшн для нашего будущего развития. И эта идея стала виральной: мы рассчитывали максимум на 60 человек в три заезда, а заявок пришло около 1000. Из них мы отобрали ребят, которые до сих пор составляют ядро нашего сообщества. Несмотря на то, что это был рискованный эксперимент, у нас получилось окупить проект и запустить следующую локацию.

Я правильно понимаю, что вы там живете по расписанию, как в пионерлагере?

То, что мы делаем на «Смене», действительно похоже на пионерлагерь для взрослых, и расписание там очень насыщенное. Это, конечно, круто, но жить в таком формате непросто, потому что его не получается сочетать с нормальным ритмом жизни на постоянке.

Давай представим, что ты сегодня проснулся не в Калифорнии, а на базе «Смены». Как бы выглядел твой день?

Мы как раз ездили в Марокко под Новый год — перескажу, как это было. Мы встали с ребятами на рассвете и отправились на получасовую пробежку к океану. После этого вернулись на станцию и за завтраком, который длится час, обсуждали цели на предстоящий день. Далее все садились за ноутбуки и работали примерно три часа. Важно понимать, что конкретно пляжный отдых не про нас (мы не берем тех, кто приехал просто отдохнуть и полежать у моря). У ребят обязательно должна быть удаленка, учеба или какие-нибудь другие задачи. В обед мы старались ходить в прикольные местные кафешки — разбредались небольшими группками. И дальше лично я ходил сёрфить:«Смена» обычно находится в местах, где можно обеспечить себе спортивную активность. Так что откатал с доской полтора часа — и снова в дом, за комп на пару часиков.

Вечером мы вместе обязательно выходили на крышу — на станции в Марокко были безумно красивые закаты. Смотрели и проводили чек-ин — что-то вроде свечки в пионерлагере. По минуте все рассказывали о том, что ощущали в тот момент и максимально открыто делились впечатлениями. Такая штука позволяла всему сообществу быть максимально синхронизированным, понимать, кто и где находится, и в целом — это была хорошая возможность порефлексировать. За закатом — ужин. Обычно готовили по очереди: сначала ты, потом для тебя. Наконец, лекции и воркшопы, после которых все сидели у камина и общались, пока где-то на фоне звучала гитара. А могли и пойти смотреть на звезды. Кто хотел — шел спать, кто не хотел — продолжал попивать чай и негромко разговаривать.

А что люди ищут в таком необычном интенсивном формате?

Крутых и вдохновляющих людей, похожих на них. Короче — друзей. По какой-то причине им может быть недостаточно сообщества, которое их окружает в постоянном месте жительства. Или, если они, как и мы, постоянно путешествуют, бывает сложно сформировать постоянный круг общения. Хочется найти таких же удаленщиков — цифровых кочевников. Обычно это ребята, у которых проект находится в ноутбуке, и они могут работать из любой точки земного шара. Классная тема, благодаря которой ты как бы проживаешь несколько жизней в разных странах. А мы как раз предлагаем на пару недель отправиться в новое место, где можно будет общаться с интересными чуваками и слушать полезные лекции, не беря при этом отгул.

Можешь себе представить карту мест, в которых ты был сам? Тянет в кругосветку?

Мы с женой не были только в Латинской Америке и мало видели Африку. Так что технически можно сказать, что эта «карта» охватывает весь мир, но делать кругосветку ради кругосветки — по-моему, понты. Мы путешествуем с определенной целью, будь то волонтерство, проект или какая-то конференция. Наш формат немного другой: ведь если ты постоянно путешествуешь, ты даже не успеваешь наладить минимальный быт для продуктивного занятия удаленкой. Если хочешь так работать, в другую страну нужно именно переехать на время. Первые четыре-пять дней ты акклиматизируешься, и приходит примерное понимание того, что вокруг вообще происходит. И только потом можно начать постепенно входить в рабочий ритм. Поэтому на одном месте мы задерживаемся по месяцу, а то и по три.

Когда я готовился к интервью, хотел спросить о командировке в Калифорнии. Но потом понял, что это не совсем верное слово: командировка все-таки про людей, которые работают в Москве на постоянке, а потом куда-нибудь сваливают на месяц. Если полистать твою стенку в соцсетях сложится впечатление, что ты путешествуешь всегда. Как тебе удается жить в таком ритме?

До знакомства с Анастасией в моей жизни этого не было. Мы встретились, когда я учился на последнем курсе бакалавриата МП. На следующий год поступил в магистратуру Дипки (Дипломатическая академия МИД России) и там старался сочетать путешествия с учебой. Кстати, неплохо получалось (правда, меня чуть не отчислили, когда я надолго уехал в Индию). Но надо мной сжалились из-за хороших оценок. И так мы вместе исследуем мир последние 10 лет. Но последние три года мы ездим в основном по старым местам, которые наполняют и дают чувство дома. Это Москва, где есть родственники, Санта-Круз в Калифорнии и Шри-Ланка.

Раз мы упомянули МГИМО, расскажи, как проходил путь от МП до того, чем ты сейчас занимаешься?

Заканчивая МП, я уже понимал, что мне достаточно сложно будет сочетать работу с путешествиями. Идя в Дипку, думал, что от МИДа будут отправлять в заграничные командировки. Но оказалось, что это хоть и понятная, но очень долгая карьерная история, в которой мне бы не хватало свободы. Потом попробовал поработать в юридической конторе, но очень быстро понял, что я все-таки творческий человек и перекладывание бумаг — тоже не мое. Тогда для меня приоритет «жить так, как хочется» был выше, чем погоня за карьерой, которую я как будто сам и выбрал. А это отдельный разговор на тему того, как родители влияют на принятие решений и подменяют наши цели своими.

Не страшно делать шаг в сторону от выбранной карьеры? Вот я сейчас учусь на МЖ и пока не уверен, что именно журналистикой займусь в будущем. Но, скажем, через 5 лет, когда я окончу магу, мне будет страшно сворачивать, потому что я отдал уже очень много сил. У тебя не было такого чувства?

Мне самому не было страшно, я человек типа «если не получается, все равно — пойду делать что-нибудь другое». У меня скорее было давление со стороны общества и родителей. Потому что мое желание поступить на МП было во многом продиктовано их решением. Было тяжело, когда мне говорили: «Отучился семь лет, иди уже поработай по специальности, займись нормальным делом». Подобные слова преследовали меня, наверное, на протяжении пяти лет. Но в какой-то момент удалось построить проект, который приносит деньги. И тогда отец сказал: «Вижу, все нормально, раз ты путешествуешь, зарабатываешь деньги и при этом счастлив». После его слов отпустило. Я просто считаю, что если выбранный путь не приводит тебя к счастью уже долгое время, нужно менять свою жизнь. Люди делают карьер-свитч и в 30, и в 40, и в 50 лет. Постоянно меняться — это естественный процесс.

А сейчас ты можешь назвать себя счастливым человеком?

На все сто. Ведь наш проект про счастье внутри, а не про бабки. Но без эзотерики, йоги и мантр!

Получается, ты нашел работу мечты и по жизни счастлив. Что дальше?

Постоянно путешествуя, ты начинаешь думать о том, как ты встретишь старость и с кем. Как будет выглядеть твоя жизнь, пока что непонятно, тем более учитывая достаточно низкую российскую пенсию. Вот и хотелось бы сделать некий пенсионно-инвестиционный продукт для удаленщиков и цифровых кочевников, который будет этим запросам отвечать.

Сейчас участники «Смены» — относительно молодые ребята, приблизительно твои ровесники. А за счет пенсионного проекта ты планируешь расширить целевую аудиторию?

Я считаю, что к тому моменту, как проект запустится, мои ровесники уже вырастут и начнут заботиться о пенсии. Вижу, что они уже думают, куда вкладывать заработанные деньги. Но окончательного решения пока нет. Просто аудитория, которая у нас есть сейчас, — это миллениалы. Через 10 лет, я уверен, у них уже будет другой уровень достатка, но они продолжат путешествовать, потому многие не хотят менять этот стиль жизни. Сам я буду путешествовать, даже если в ближайшие годы у нас появятся дети. А там, гляди, построим деревню, где у нас будет уже своя школа.

Выходит, проект буквально длиной в жизнь: от школы до пенсии?

У нас нет задачи привязать человека к одному коммьюнити. Я считаю, что это здорово, когда у человека есть несколько сообществ, и каждое закрывает какую-то его потребность. Но мне хочется продвигать стиль жизни, при котором каждый понимает, что ему надо выбирать путь, наиболее подходящий для него самого, а не навязанный кем-то. Мне кажется, надо заниматься тем, что делает тебя счастливым.