Амхарский – «LEGO в мире языков»

ТЕКСТ  Ксения Быкова
Просмотров 4935    / Ноябрь 2020 /
Где говорят на амхарском? В чем его уникальность? Насколько сложно его учить, а главное – зачем? – на эти вопросы «Международнику» ответил кандидат политических наук, преподаватель Кафедры политической теории, выпускник МГИМО 2014 года Иван Лошкарёв.

Амхарский – это рабочий язык федерального правительства в Эфиопии, который распространен не только в этой стране, но еще и в Эритрее, Сомали и в восточных районах Судана. В общей сложности на нем говорят более 25 миллионов человек.

5 этапов принятия амхарского

Амхарский достался мне по прихоти судьбы. Я знал, что такой язык существует и что он достаточно древний. Когда я поступал в МГИМО, то мне было все равно, какой язык учить: все иностранные языки казались мне одинаково интересными. Поэтому амхарского я не испугался и никакой проблемы не увидел. Хотя потом, когда я узнал страну, в которой на нем говорят, эмоции были разными: от уныния до восторга. За время его изучения я прошел пять этапов принятия языка:

1 этап – непонимание того, что происходит. Правда, вскоре преподавательница объяснила, что наша жизнь очень круто изменилась.

2 этап – попытка принять, адаптироваться к этому изменению. Это заняло большую часть первого курса.

3 этап – это очевидная боль: каждый раз мы вшестером сдавали уникальные экзамены, очень сложные. Причем ни до, ни, наверное, после нас никто так не сдавал. Менялись и тексты, и акценты. Поскольку грамматические конструкции в амхарском можно подвергать сомнениям и лингвисты до сих пор спорят, что там и как.

4 этап – осознание своего достоинства, ведь даже в этих условиях ты остаешься собой и только развиваешь свой творческий потенциал.

5 этап – это прощание с амхарским языком, потому что сейчас я не могу сказать, что активно им пользуюсь, хотя иногда могу прочитать на нем какой-то текст.

«Амхарский – это некий аналог LEGO в мире языков»

Когда ты учишь амхарский, ты начинаешь мыслить как пастух, который ведет стадо где-то на Эфиопском нагорье. Этот опыт намного круче любой компьютерной игры. Я бы посоветовал учить амхарский язык тем, кто не боится сложностей и хочет творчески развиваться, потому что письменность и логика мышления эфиопов настолько необычна, что и на русский язык и на весь мир в целом начинаешь смотреть по-другому.

Амхарская письменность сложная и непонятная, напоминает «пляшущих человечков». В ней есть знаки из классического, древнеэфиопского языка геэз (г’ыыз) и есть знаки, которые используются уже в современном амхарском (аналогично с русским и церковнославянским). Письменность слоговая, и закономерность в ней очень простая. Если разобраться, то всё не так страшно, как кажется вначале.

«Медный всадник» на амхарском

По сравнению с европейскими языками, амхарский невероятно пластичен: одну и ту же мысль можно выразить разными способами, используя разные слова и грамматические конструкции. Амхарский – это некий аналог LEGO в мире языков, что меня всегда завораживало. Еще у амхарского своя особая логика. Например, фраза «я радуюсь» дословно на амхарском будет «меня взяла радость», то есть субъект здесь скорее радость, а не ты. И смысл всегда в конце, потому что глагол стоит всегда в конце предложения.

После амхарского любые другие языки при всей их сложности, витиеватости кажутся несколько плоскими, наивными, потому что те масштабы и те конструкции, которые выстраивают эфиопы, большинству европейских языков и не снились, с точки зрения филологии во всяком случае.

«Моя попытка заговорить на амхарском была встречена негативно», или как пригодилось знание языка

Сейчас я занимаюсь наукой, преподаю в МГИМО на Кафедре политической теории. Амхарский мне немного помогает: некоторые вещи я вижу чуть глубже, потому что я знаю язык и могу какие-то материалы почитать и посмотреть в оригинале. Хотя сейчас Эфиопия очень меняется, и, помимо амхарского, надо знать еще несколько языков. В этом смысле Эфиопия превращается в классическую страну Африки, где многоэтничность, многопартийность и вообще всякого рода плюрализм осложняет любую исследовательскую работу.

Пустыня Данакиль на севере Эфиопии

Однажды знание языка, наоборот, сыграло со мной злую шутку. В Нью-Йорке в эфиопском ресторане моя попытка заговорить на амхарском была встречена негативно, потому что, как оказалось, хозяева и официанты происходят из Эритреи (государства, получившего независимость от Эфиопии в 1993 г.). Многие эритрейцы считают себя угнетенными и униженными Эфиопией, когда она еще была империей, и до сих пор держат обиду. Поэтому моя попытка заговорить на амхарском вызвала неприятие: наша официантка смотрела на меня очень косо все то время, пока мы там ели.

Перспективы для амхариста

1. Органы государственной власти.

Я имею в виду не только МИД, но и Министерство промышленности и торговли, в ведении которого находятся торговые представительства. Это и международные организации, потому что, например, в Эфиопии находится штаб-квартира Африканского союза. Но помимо государственного и международного сектора, открывается огромное пространство для изучения культуры, науки, истории Эфиопии, ее современного состояния. Кстати, там произошла революция, а мы до сих пор в России этого не заметили, хотя там и погибли люди.

2. Огромный спектр возможностей, связанных с консалтингом.

Дело в том, что наш российский бизнес понемногу пробивается в Африку, и это касается не только таких гигантов, как «Росатом», но и компаний поменьше (например, наши компании продают мороженое в Северную Африку). Так что есть шанс, что наш бизнес доберется до Эфиопии: первые шаги уже есть, и поэтому здесь окно возможностей только открывается.

ноябрь 2020