Екатерина Финогенова о работе МАММ: «Музей – не место, где есть лишь одни запреты»

ТЕКСТ  Александра Якутина
Просмотров 1011    / Май 2022 /
В прошлом году московский Мультимедиа Арт музей вошел в тройку самых посещаемых в мире, по версии журнала The Art Newspaper. Как команде МАММ удается привлекать аудиторию и каким должен быть современный музей, мы поговорили с Екатериной Финогеновой, заместителем директора по коммуникациям и развитию. Вместе с ней нам удалось посмотреть на работу МАММ изнутри, узнать о сотрудниках и партнёрах музея, а также о том, зачем на первом этаже центра стоит LEGO и при чём тут датская королева.

На ваш взгляд, каким должен быть современный музей?

Прежде всего, в нём должно быть качественное искусство. Кроме того, это должно быть современное, технологически грамотно оснащённое пространство. Музей должен быть максимально открыт для зрителя, посетители должны свободно перемещаться по залам, должна быть возможность вернуться в любую точку экспозиции. И, конечно, это должно быть светлое пространство, с высокими потолками, приятным минималистичным интерьером.

А ещё в современном музее обязательно должно быть кафе. Люди очень хотят немного задержаться, выпить чашку кофе. У нас долго не было такого пространства, и это был первый вопрос, который нам задавали при посещении музея. Мы сделали кафе, и теперь оно пользуется большой популярностью. В целом сейчас первое, что проектируют при создании современных музеев, – это зону для кафе и магазина.

В МАММ как раз часто нет заграждений перед экспонатами, всё можно фотографировать, а некоторые предметы даже трогать. Как вы к этому пришли?

Мы изначально формировались как музей совершенно нового формата, который рад своей аудитории, повернут лицом к своим посетителям. Концепция нашего музея в том, что в нём можно многое, – это не место, где есть лишь одни запреты. Мы не любим ограничения. Конечно, иногда мы ставим отбойники, но только когда экспонат требует отдельной охранной зоны. У нас максимальная свобода для публики, и это наш приоритет.

Что изменилось за то время, что вы работаете в музее?

Многое поменялось. 22 года назад я пришла в маленький, молодой музей, только начинающий развиваться, а сейчас мы гиганты. Уже не надо никому рассказывать, где ты работаешь, аббревиатура МАММ говорит сама за себя. Хотя нас всё ещё нередко путают с Московским музеем современного искусства, ММОМА, многие даже думают, что они – наш филиал, но ничего, мы не обижаемся, объясняем. Конечно, наш музей стал за эти годы более крупным, серьёзным, популярным, с большим количеством крутых выставок.

Скажите, а вот «Гараж», недавно открывшаяся ГЭС-2 и другие российские музеи, занимающиеся современным искусством, они для вас партнёры или конкуренты?

Конечно, мы не можем пройти мимо этих проектов. С одной стороны, это коллеги, а с другой, конечно же, конкуренты. Любой работающий с современным искусством музей (и Гараж, и зачастую Пушкинский музей, ведь они тоже показывают много хороших, современных проектов на стыке классики и новых технологий) является нашим конкурентом. Боремся с ними мы, прежде всего, за аудиторию. У современного искусства она по сути одна, поэтому нам важно постараться привлечь к себе как можно больше посетителей. Здесь мы конкурируем ещё и с кино, а иногда даже с торговыми центрами, куда молодёжь любит ходить. И нам приятно, что из многообразия вариантов аудитория всё же выбирает нас.

Кто она, ваша аудитория?

Это в основном молодёжь, и если раньше средний возраст посетителей нашего музея составлял примерно 16-35 лет, то сейчас это уже 14-35. Это интересующиеся, активные, яркие, современные, интеллектуально подкованные молодые люди, которые хотят посещать выставки. Поход в музей или галерею современного искусства – некий интеллектуальный акт, то есть требует определённых усилий. При этом наша аудитория с каждым годом становится всё больше, расширяется. Наша последняя биеннале «Искусство будущего» побила все рекорды по посещаемости.

Как вам удаётся на протяжении уже стольких лет, а музею уже 25, держать высокую планку, бить рекорды по посещаемости?

В первую очередь, это заслуга наших проектов, они привлекательны и актуальны. И, конечно, это наша работа с аудиторией, пиар, коммуникации. Путь к успеху был тернистый: сначала публику надо было приучить, показать, что то, что мы делаем, – это круто. Так, постепенно вышли на сегодняшний уровень, но мы не собираемся сдаваться, будем и дальше работать, растить новую аудиторию.

Вы упомянули пиар, расскажите немного, как вы продвигаете свои проекты?

Мы стремимся привлечь нашу аудиторию разными способами и всегда прислушиваемся к запросам посетителей. Так, например, было со столами с LEGO, которые расположены на первом этаже музея. Получилась интересная история: мы поставили их, когда делали большой проект про Арктику, тогда в Россию с визитом приезжала королева Дании, и среди пунктов её маршрута был наш музей. На выставке одним из экспонатов была большая работа из LEGO, и мы, пообщавшись с представителями компании, поставили эти столы с конструктором. Игровое пространство должно было стать частью экспозиции и находиться в музее исключительно до окончания выставки. После чего мы убрали LEGO, но тут возникли гневные письма и звонки: мол, как же так, верните конструктор, мы с детьми только ради этого и приходили в музей и так далее. Мы подумали, что раз аудитории так нравится эта задумка, то вернём LEGO на постоянной основе.

Конечно, основная наша площадка для продвижения сейчас – это социальные сети. Мы тратим много времени и сил на работу с ними, ищем всё больше новых путей и вариантов для продвижения. У нас есть информационные партнеры, мы работаем с крупными медиахолдингами, с различными изданиями. Они выпускают рекламные ролики, вставляют информацию о наших проектах в новостные выпуски. Это «Серебряный дождь», Elle, Blue print, «Первый канал».

Какие ещё партнеры помогают в работе Мультимедиа Арт музея?

Надо не забывать, что мы, прежде всего, государственный музей и государство нас поддерживает, ежегодно выделяет бюджет «на жизнь». Но этих средств не всегда хватает, поэтому мы обращаемся к спонсорам. Чаще всего это крупные международные компании или же представители очень крупного российского бизнеса, которые заинтересованы в нашей аудитории и которым нравится то, что мы делаем. Они хотят быть сопричастны к нашим проектам. Например, это МТС и многие другие технологические компании, которые не столько финансируют нас, сколько предоставляют технологии. Например, много партнеров нам помогли с последней биеннале «Искусство будущего», которая полностью представлена на самом современном оборудовании. Покупать технику самим дорого и для одного раза просто бессмысленно, учитывая, что в дальнейшем мы вряд ли будем её использовать.                  

Продолжая говорить о партнёрах, сотрудничаете ли вы с зарубежными коллегами?

Да, конечно, у нас много международных проектов как с музеями, так и с галереями, даже с отдельными художниками. Наша международная программа, как правило, представляла собой систему 50/50, когда мы выставляли российских и зарубежных авторов вместе, в равной пропорции. Мы показали всю классику современной международной фотографии – всё, что только можно представить. У нас есть, например, ежегодный проект, который мы выпускали на протяжении почти 20 лет, – календарь Пирелли. Для него снимают самые титулованные фотографы мира. И каждый год единственной страной, в которой проект был представлен в формате выставки, была Россия, всё происходило в Москве, у нас в музее. К сожалению, в нынешней ситуации нам не удалось показать новый календарь, который снял Брайан Адамс – не только отличный певец, но и талантливый фотограф.

А какие сотрудники нужны в музее?

Нужны все! Вопрос в том, что люди должны хотеть работать именно в музее, они должны душой болеть за искусство и то, что мы делаем. Поэтому главный критерий – желание, поскольку работа с творческими людьми – не самая простая задача. А в музее большая часть сотрудников – именно творческие люди. К тому же, мы работаем с художниками, фотографами, скульпторами, а они тоже иногда ведут себя специфическим образом. 

Для вас лично музей – это больше, чем работа?

Ну конечно, это очень большая часть моей жизни. Я бы даже сказала, бОльшая часть. Когда столько времени проводишь на работе, в этой атмосфере, это занимает особую нишу в душе. Каждое утро просыпаешься, думаешь о проектах, о том, что и как нужно сделать. Мой рабочий день практически никогда не заканчивается, точнее он заканчивается в тот моментом, когда я выключаю телефон и ложусь спать. И если я не лягу и не выключу его, тогда мой рабочий день продолжится.

От чего вы больше всего кайфуете в своей работе?

Самое большое удовольствие – когда проект уже сделан, экспозиция оформлена, люди приходят, и им искренне нравится. Я и сама часто хожу смотреть наши выставки, это тоже очень приятно. У меня даже есть фавориты, на которые я могу сходить несколько раз. Это тоже особое эмоциональное удовлетворение. Это классный заряд энергии, за которым и ходить далеко не надо.

май 2022