В 2021 году вступил в силу Федеральный закон «О цифровых финансовых активах». Теперь россияне смогут совершать легальный оборот криптоактивов. Изменился ли этот бизнес после вступления закона в силу? 

Ожидали от этого закона гораздо большего. Чтобы создать хорошую правовую базу, нужен грамотный понятийный аппарат, который в данном случае отсутствует.

Под цифровой валютой в том определении, которое сейчас представлено в акте, можно понимать как мили «Аэрофлота» и бонусы «СберСпасибо», так и сертификаты электронной коммерции. Это, конечно, недоработка. 

Однако у закона есть много преимуществ. У нас появилась основа, чтобы защищать свои права в сфере криптовалюты, и уверенность, что запрета на цифровые валюты нет.

Теперь есть возможность выпускать российские цифровые финансовые активы — производные на акции предприятий, облигации и иные инвестиционные документы в цифровой форме. Но при этом любые зарубежные цифровые активы оказываются в непонятной ситуации. Например, ценные бумаги, которые были выпущены с соблюдением иностранного законодательства, но с использованием новых технологий, могут попасть в категорию цифровых валют. 

Какие отрицательные стороны есть у закона?

Обменные операции в России не ввели окончательно в законное русло, в отличие от Швейцарии, Сингапура, Великобритании. Нам не дали возможность законно обменивать криптовалюты на фиат (рубли, доллары и другие реальные валюты — прим. ред.). Это необходимо, чтобы люди, ничего не опасаясь, проводили операции через обменники и выдаваемые документы являлись основаниями для уплаты налогов. Недостаток также и в том, что вводится запрет на торговые операции с использованием цифровых валют. В законе много отсылочных положений, которые не добавляют ясности. 

В начале 2021 года также рассматривался законопроект о налогообложении криптовалют. Чем он может быть полезен их владельцам?

Изменения, которые вносятся в Налоговый кодекс, должны помогать людям законно платить налоги на честно заработанную крипту и учитывать расходы. Ведь это же бизнес, люди тратят деньги на майнинг.

Все хотят продолжать работать с криптой, иметь возможность задекларировать доходы за вычетом произведённых расходов, но пока этого сделать нельзя. 

Как вы считаете, какие у законопроекта недостатки?

Прежде всего, проблема заключается в отсутствии ясности. Нельзя вычесть расходы из прибыли, потому что непонятно, какие документы нужно для этого предоставить. В случае зачисления на зарубежные счета некоторые операции могут оказаться недействительными из-за нарушения законодательства. Валютному контролю эти операции подлежать не будут, потому что валютные ценности криптовалютой не являются.

Сейчас нет возможности чётко определить, какие конкретные способы расчёта рыночной стоимости цифровых валют можно применять: отсутствует определение цифровой валюты как таковой. Методология расчёта, которую предоставил Минфин, не соответствует рыночной действительности. Мы предложили создать рабочую группу и будем надеяться, что коллеги прислушаются к нашим советам и сложится более адекватная система. 

В России существует сервис «Прозрачный блокчейн». Для чего он был создан?

Проект «Прозрачный блокчейн» разработан совместно с Росфинмониторингом, была запущена рабочая группа для отслеживания незаконных операций. Эта система может помочь увидеть все движения криптовалюты. Ранее, в 2018 году, был запущен проект Crystal от компании Bitfury Group, специализирующейся на блокчейн-технологиях. Он позволяет представителям правоохранительных органов и частным специалистам определять происхождение средств и выявлять подозрительные транзакции с криптой, их связь с нелегальной активностью. Транзакции в блокчейне отследить гораздо проще, если на входе ввести практику идентификации клиентов KYC (Know Your Customer). Для этого нужны регулируемые и хорошо защищённые обменники.

Несмотря на создание такого сервиса, сохраняются ли сегодня риски отмывания денежных средств через крипту? 

Как отметил глава FCA UK (Управление по финансовому регулированию и контролю Великобритании — прим. ред.),

объём отмывания средств через криптовалюту не сравним по объёму с отмыванием через наличные деньги. Не нужно преувеличивать опасность криптовалюты. Естественно, есть нарушения, но они есть и в фиате, и даже в безналичных переводах. И только из-за этого запрещать новые финансовые инструменты неадекватно. 

Как вы думаете, чем продиктовано желание центробанков разработать цифровые версии национальных валют? 

Это реакция на необходимость усовершенствования классического финансового рынка. В ЕС ведётся работа по созданию Digital Euro. В Швеции Центробанк начал тестировать электронную крону, в Китае запустили цифровой юань на блокчейне. В Швейцарии, в отличие от остальных стран, отказались использовать блокчейн для создания цифровых франков. Там не видят необходимости в применении дополнительно технологии DLT в системе. 

В России ведутся общественные обсуждения и рассматриваются разные варианты запуска цифрового рубля. Безусловно, это позволит рублю стать умной валютой, однако пока рано говорить о замене. Сначала необходимо решить проблемы слабого проникновения интернета, бесперебойного обеспечения сети, безопасного хранения CBDC (цифровой валюты центрального банка — прим. ред.).

Остаётся ещё много вопросов: какой станет роль коммерческих банков после введения цифрового рубля? Будет ли у них право на совместную эмиссию или этим будет заниматься только ЦБ? 

Сможет ли цифровая валюта ЦБ стать конкурентом биткоину? 

У цифровой валюты ЦБ единый авторизированный эмитент, хотя она и может выпускаться в нескольких местах одновременно. И конечно, она обеспечена государственным принуждением, в отличие от частных валют, таких как биткоин, Libra. Центральный банк России достаточно негативно относится к частным цифровым валютам, рассматривая их как потенциальных конкурентов рубля. Но о какой конкуренции может идти речь? Рубль сам по себе стабильная валюта, он имеет хождение на территории РФ, им можно платить налоги. Есть страны, в которых прекрасно работают и криптовалютные, и фиатные рынки. Например, в Швейцарии и Сингапуре возможность обмена цифровой валюты под контролем регулятора приводит лишь к укреплению валюты национальной.

Сейчас даже соцсети планируют создать собственную криптовалюту. Действительно ли в этом есть необходимость?

Государство не потерпит наднациональных валют, которые не санкционированы никаким государственным образованием, не подкреплены международным договором. Однако в бизнес-сообществе они имеют большой спрос.

Поэтому мы ещё будем следить, кто победит в битве титанов. Пока Libra, проект, инициированный Facebook, проигрывает, потому что под давлением государств и Visa, и MasterCard, и PayPal были вынуждены выйти из Libra Association. Libra должна была локализоваться в одной стране. Невозможно было существовать везде и нигде: США и Франция, например, сразу потребовали запрета новой валюты. Швейцария предложила зарегистрировать стейблкоин Libra и получить лицензию на платёжный сервис. Libra стала швейцарской компанией и фактически швейцарской валютой, выпущенной под контролем FINMA (Швейцарская служба по надзору за финансовыми рынками — прим. ред.) и ЦБ.

Какие перспективы у России в сфере применения блокчейна в государственной отрасли? 

Потенциал огромный, но непонятно, зачем его применять везде. В России уже давно и Роспатент, и банки используют блокчейн. Для межбанковских переводов, платформенных решений, обработки больших объёмов данных это очень полезная технология. Существуют разные блокчейны с разной степенью эффективности. Важно понимать необходимость интеграции именно этой технологии. Существует подход Technology First. Он означает, что следует проверять, действительно ли в проекте нужен блокчейн, или его используют, только чтобы привлечь больше денежных вложений. При этом для регулирования бизнеса необходимо соблюдать принцип технологической нейтральности, то есть применение правил должно определяться сущностью взаимоотношений, а не только технологией.

А насколько перспективно применение в России смарт-контрактов, предназначенных для обеспечения безопасного проведения различных сделок? 

В Гражданский кодекс были внесены изменения, которые позволяют нам заключать контракты в электронной форме, в том числе посредством обмена кодами. Смарт-контракт — это только способ реализации технологии. Будет ли он вообще контрактом, зависит от конкретного предмета договора и его юридического содержания. 

Потенциал применения большой, но не во всех областях. Есть вещи, к которым это применимо: передача акций, цифровых финансовых активов. Но смарт-контракты нельзя использовать в тех сделках, где законодательно установлена другая форма. В этом и нет необходимости, так как это можно гораздо проще сделать другими способами. 

Государственная регистрация заключённых на основе смарт-контрактов сделок пока невозможна, поэтому, например, квартиру без обращения за регистрацией перехода права собственности продать нельзя.

Стоит ли обычным людям инвестировать в криптовалютные проекты? 

Я придерживаюсь консервативного подхода.

Не могу представить бабушек, которые вкладывают пенсию в биткоины. Безусловно, криптовалюта — это высоковолатильный (постоянно изменяющийся — прим. ред.) актив. 

Следовательно, необходимо установить лимиты допуска к рисковым инвестициям: либо ритейл-клиентам через регулируемых игроков, которые предоставят гарантии, либо профессиональным инвесторам.

Как правильно оценить риски вложений в криптовалюту?

Как и любые инвестиционные риски, связанные с вложением средств. Высоковолатильная стратегия абсолютно непредсказуема. Запрета на приобретение криптовалюты на сегодняшний день нет. Однако нельзя за крипту покупать товары и услуги, её можно только продавать.

У меня часто спрашивают, не купила ли я пару биткоинов в далёком 2010 году, когда стала заниматься этими вопросами (смеётся). Конечно, многие люди сейчас жалеют, что не купили или слишком рано продали криптовалюту. Этот актив никому ничего не гарантирует. Я верю в эту технологию и считаю, что за выпуском цифровых финансовых активов — будущее.